они уверены, что представители отличных от гетеро ориентаций — это плохо.
они считают, что феминизм, как явление — так же плох, как и альтернативные разновидности ориентаций.
они не распознают шутки, сказанные с серьёзным лицом.
они говорят
стихами...на отвратном суржике украинско-русского, отчего классики обоих языков волчком крутятся в своих могилах.
они кроют друг друга хуями, опускают на глазах у окружающих, а через секунду, словно ничего и не случилось, милуются.
они судачат про общих знакомых, обсуждают их жен и мужей, смеются с заботливых отцов, которые забросили разгульную жизнь и сменили приоритеты ради любимых женщин.
они выклянчивают у своих мужчин подарки на рождение детей, норковые (я не шучу!) шубы и золотые браслеты.
они отрицают отличные от классических — молчи, женщина — схемы отношений, берут и реализуют самое плохое, что можно было подсмотреть на кухне у родителей.
и у каждого — нательный крестик.
они отказываются принимать мир с его широтой взглядов. они бояться сделать шаг и затеряться в бескрайнем космосе возможностей.
«но согласись, для ребёнка мать важнее отца». а сердце важнее мозга или печени? а руки важнее ног?
«нее, ну ты не зравнивай...». договорились, не зравниваю.
чем дальше в лес, тем меньше веры. меньше веры в доброе, светлое, сознательное, человеческое. я просто вижу, вижу, как они не хотят меняться. вижу, как они изо всех сил цепляются за комплексы и травмы поколений, как ревностно оберегают навязанные зашоренными предками стереотипы и правила, как не хотят они открывать глаза и расширять кругозоры. далекая от деревенских обычаев и традиций, я раз за разом хватаюсь за голову, когда сталкиваюсь с этим параллельным, таким далеким миром колхоникуса обыкновеникуса.